«Врачи не могли помочь моему ребенку»
—Меня всегда волновал вопрос: как сформировать, как пробудить у детей творческое мышление. Именно творческое— желание выразить себя, воспроизвести что-то новое, нестереотипное. «Формирование творческой активности у детей» — именно так называлась моя кандидатская диссертация. И когда я стала двигаться в этом направлении, я стала использовать музыкальную деятельность для формирования основных компонентов творчества.
Толчком для погружения в эту тему стал мой собственный ребенок. Ближе к четырем годам я стала замечать у сына особенности.
У меня было такое ощущение, что сын не нуждается в матери — он не бежал ко мне на встречу, странно реагировал на звуки, закрывая уши…
Когда я пела ему колыбельную, он просил, чтобы я этого не делала. Такие неадекватные по отношению ко мне реакции заставили меня задуматься: что происходит с моим ребенком, почему он не такой как все?
![](/ckeditor_assets/pictures/63049/content_2.jpg)
Музыкальный терапевт Ольга Филистович
Я обратилась в психоневрологический диспансер, начитавшись в интернете об особенных детях и о критериях, которые указывают на нарушение в развитии. У меня возникло подозрение по поводу аутистического спектра своего ребенка.
Я выписала все эти пункты и пошла к врачам. Объяснила медикам проблему: ребенок не хочет общаться с окружающими, не хочет слышать мой голос, когда я пою. Начиная истерить, ребенок бегал по кругу, разговаривал сам с собой, смеялся невпопад, гримасничал. Все это меня удивляло. Но психиатры ничего необычного не заметили и отправили меня домой со словами: «Мама, не паникуйте, идите домой и занимайтесь своими проблемами самостоятельно». Было это 16 лет назад, в то время в Беларуси аутистический спектр у деток практически не диагностировали.
Вот так и начался мой путь поиска ответа на вопрос: как помочь детям, которые не хотят общаться с внешним миром.
Я стала изучать этот вопрос, заинтересовалась различными научными методиками и выяснила: единственной научно доказанной методикой, особенно у детей с аутистическим спектром, является АВА-терапия — метод прикладного анализа поведения.
В Беларуси нет специалистов, которые профессионально владеют АВА-терапией. Я училась данной науке у специалистов прикладного анализа Израиля и Германии. А первыми моими пациентами в нашей стране были люди, перенесшие инсульт. У таких людей, как правило, полностью разрушена речь. Изучая сферу коррекции нарушений у инсультников, я параллельно работала в учреждении дополнительного образования - Центр художественного творчества «Зорка» Фрунзенского района г.Минска с детьми, открыв там студию для детей с различными нарушениями развития.
Сюда приходили абсолютно разные детки. В основном это были дети с нарушением речи.
![](/ckeditor_assets/pictures/63050/content_3.jpg)
Свою студию я назвала студией Логоритмики, поскольку использовала музыку и ритм в качестве коррекции речевых нарушений. Но моих знаний было недостаточно, поэтому, будучи кандидатом наук, я поступаю в педуниверситет на кафедру логопедии, чтобы понять, как можно использовать музыку с целью коррекции речевых нарушений.
Ведь кроме детей, у которых были проблемы с речью, ко мне стали приводить деток, не говорящих абсолютно.
Одно дело, когда у ребенка нарушена темпо-ритмическая сторона речи, например, он заикается или не проговаривает какие-то звуки. Это можно корректировать с помощью скороговорок и распевок, но совсем другое дело, когда ребенок не говорит вообще. Я видела детей, которые совершенно не реагируют на голос говорящего, на других детей, на просьбы и запреты, но при этом, все они удивительным образом реагировали на музыку.
Так, опытно-экпериментальным путём зарождалась авторская коррекционная методика музыкальной терапии для детей с различными психофизическими нарушениями. Первые мультимедийные пособия были отмечены грифом Министерства образования РБ, а результаты научного исследования отмечены кандидатской степенью и легли в основу дисциплины по реабилитации кафедры педагогики СКД БГУКИ.
То, чем я занимаюсь с детьми на сегодняшний день, можно назвать музыкальной терапией. И музыкальных терапевтов в нашей стране практически нет. Работая над докторской диссертацией по музыкальной терапии, очень надеюсь на то, что научная школа Музыкальной терапии станет для белорусов самой востребованной и эффективной коррекционной методикой. Ведь мы – музыкальный народ, у нас красивый мелодичный язык, богатейший фольклор и прекрасное музыкальное наследие.
Благодаря музыкальной терапии мой сын стал не только социально-адаптированным ребёнком, но успешным музыкантом, лауреатом Международных конкурсов игры на балалайке, прекрасным шахматистом и преуспевающим учеником лицея при БНТУ. Да, у него остались некоторые особенности, но они имеют социально приемлемый характер и не мешают ему взаимодействовать в этом мире и развиваться. Будучи мамой пятерых детей, я не боюсь за будущее своего старшего «особенного» ребёнка. И я не хочу, чтобы такие как я мамы беспокоились за своих детей.
Как работает методика: детский сад и музыкальная студия для особенных детей
![](/ckeditor_assets/pictures/63051/content_4.jpg)
— Коррекционная педагогика не предполагает связи с медициной, и это очень плохо, — продолжает собеседница. — Но на самом деле сотрудничество с медиками — это очень важно для того, чтобы понимать, с каким диагнозом пришел ребенок. Мы понимаем и принимаем этот диагноз, но не концентрируемся на нем. Стараемся подходить к каждому ребенку индивидуально. Например, дети с диагнозом «алалия» — это органическое нарушение речи при нормальном слухе, очень восприимчивы к музыке. У детей с аутизмом все по-другому: такие детки живут в своем мире, и чтобы попасть на их территорию, приходится искать ту самую нотку, ту самую тональность, на которой они находятся.
А детки с синдромом Дауна — музыкальны по своей природе. Им, будто Богом дарована музыкальность. Они все поют и танцуют. У таких детей прекрасное чувство ритма.
![](/ckeditor_assets/pictures/63052/content_5.jpg)
Еще раз повторюсь, мы не концентрируемся на диагнозе ребенка, но, понимая, что медицинская сторона вопроса также важна, в нашем центре работает два опытных психиатра – детский и взрослый.
Мы работаем только с теми специалистами, которые на государственном уровне доказали свой научный подход к работе. С нами работают люди, которым верит общество. Среди них — опытные клинические логопеды и психологи. В сотрудничестве с ними мы выстраиваем комплексный подход к работе с каждым ребенком. Но, в своей работе мы пришли к выводу: проблемные детки, особенно в возрасте до шести лет, очень «резервны», то есть их организм имеет огромный потенциал к восстановлению с помощью коррекционных методик — музыкальной и АВА-терапией, поэтому врачи дают нам возможность работать с такими детьми самостоятельно.
![](/ckeditor_assets/pictures/63053/content_6.jpg)
Знаете, родители, которые приводят к нам своих детей, зачастую обеспокоены, они не знают, что делать. Все, что они делают — дают малышу медикаменты, мы же говорим: «Дайте поработать нам с вашим ребенком индивидуально, нам нужны реакции, постарайтесь воздержаться от лекарств на время интенсивного курса. И возможно таблетки вам больше не понадобятся».
Любая коррекционная методика работы с особенным ребёнком даёт свои результаты не позднее трёх месяцев.
И, без ложной скромности отмечу, у нас практически не бывает такого, чтобы результата за это время не было. Мы считаем, что если по истечении трех месяцев нашей работы подвижек нет, то только тогда родителям стоит задуматься о медикаментозном пути лечения ребенка. И наши врачи грамотно ориентируют родителей в процессе лечения.
С чего начинается наша работа с ребенком?
С самого начала мы, конечно, тестируем всех, кто к нам приходит: большинство тех, кто к нам приходит — дети, имеющие нарушение речи. У многих таких деток на фоне этого возникают проблемы с поведением, поскольку ребенок не знает, как себя выразить. Некоторые родители жалуются, что из-за этого их детей просят уйти из сада.
Мы работаем комплексно: и над поведенческими особенностями, и над речевыми. И работаем с помощью музыки.
Музыка — самая перспективная сфера для коррекции поведения и речи у детей.
Ведь музыка — это тоже язык. Язык души.
![](/ckeditor_assets/pictures/63054/content_7.jpg)
Для детей с речевыми проблемами, сама по себе речь окружающих — неразборчивый поток. Ребенок относится к этому потоку нейтрально, но когда звучит музыка , у него пробуждаются нужные реакции. Кроме этого, отделы головного мозга, которые отвечают за восприятие музыки, находятся так близко к речевым центрам, что музыка невольно активизирует все речевые центры.
Расскажу на конкретном примере. К нам в центр приводят ребенка, который имеет речевые проблемы — у него в арсенале есть только неосознанный набор звуков. Они для него не осознаны. Для того, чтобы раскрыть ребенка, я использую в работе ударный музыкальный инструмент — ханг, сажусь рядом с ним и произношу те же звуки, что и он. Потом подбираю ритм, добавляю вибрацию и громкость. Любой ребенок сразу встрепенется. Именно под музыку у ребенка пробуждаются те реакции, посредством которых он привык общаться с внешним миром. Музыка позволяет перейти на уровень ребенка.
В работе с детками мы используем и барабаны, поскольку любое речевое нарушение у ребенка — это по своей сути нарушение ритма. У нас в центре разработан целый комплекс упражнений, которым мы обучаем родителей, чтобы они могли самостоятельно заниматься с детьми. Суть терапии в том, что сидя перед зеркалом и взяв в свои руки детские ручки, взрослый подбирал определенные ритмы. Это терапия, почти, как прием лекарства.
Кроме индивидуальных занятий на базе «Центра прикладного анализа поведения «Метод АВА» работает музыкальная инклюзивная студия «Вясёлка».
![](/ckeditor_assets/pictures/63056/content_9.jpg)
Мы подбираем каждому ребенку конкретный музыкальный инструмент. Это может быть балалайка, домра, баян, ударный инструмент, треугольник. В студии занимается трое моих детей. Старшая дочь Римона играет на скрипке, Ксения на гитаре, Станислав на балалайке. Почему дети начинают говорить? Потому что подражают речи, которую слышат вокруг. У обычных деток развиты зеркальные нейроны, а у детей с особенностями эти нейроны «заблокированы». Навык подражания отсутствует. За счет музыкальных инструментов мы начинаем формировать подражание у ребенка.
На базе нашего центра работает детский сад для особенных деток.
Работа здесь построена на двух «китах» — АВА-терапия и музыкальная терапия. Что предполагает АВА-терапия? Это улучшение качества жизни любого человека. Это направление не концентрируется на академических навыках. Все, что мы делаем в саду, приобщая ребенка к окружающему миру и прививая ему социальные нормы — это АВА-Терапия, а посредством музыкальной терапии происходит социализация ребенка. С помощью музыки дети учатся взаимодействовать — они водят хороводы, танцуют.
Музыкальная терапия в нашем детском саду проходит для воспитанников с утра до вечера. Она включает в себя разнообразные упражнения: от массажа пальчиков на гуслях, до ритмики и песен.
Наши воспитанники начинают петь раньше, чем говорить.
Для этого мы используем комплекс определенных упражнений.
При этом, у каждого воспитанника нашего детсада есть помощник — тьютор.
![](/ckeditor_assets/pictures/63055/content_8.jpg)
Он помогает ребенку делать упражнения. Он постоянно за спиной у ребенка, но это не няня. Задача такого помощника подсказывать ребенку, и как только тьютор видит, что ребенок справляется с упражнением самостоятельно, он удаляет нужную подсказку.
У каждого ребенка — индивидуальная программа обучения. Даже выполняя какие-то групповые задания, каждый наш воспитанник нацелен на развитие того навыка, который необходим ему в данный, конкретный момент. Основная задача специалистов сада – сформировать у ребёнка коммуникативные социальные навыки и сделать его максимально самостоятельным!
Подробнее о «Центре прикладного анализа поведения «Метод АВА» можно узнать здесь.
Виталий Гарбузов
Близкие Новости
Рекомендуем вам: